Уходящая магия старообрядцев

Надо сказать, что именно старообрядцы славились постоянной борьбой за духовную и плотскую чистоту. И эта борьба была хорошо организована тем, что старообрядческая община имела ясную иерархию, с определёнными правами и обязанностями.

Сразу скажу, что наиболее ценными членами общины считались старцы, религиозно грамотные люди и обладающие тайными знаниями.

Структура общины еще в двадцатые годы XX века включала три половозрастные группы: «верующие», «ножонат» и «мирские».

общество старообрядцев, община старообрядцев

Верующие

Дети и старики считались особо «чистыми» с точки зрения старообрядцев — они были более всех приближены к Божественному Иному Мiру.

Книжницы — вдовы или незамужние вековухи, которые были религиозно образованными и почитались членами общины как духовные лидеры. Из также называли «богомолками».

Знающие и провидцы — чародейно одарённые, практикующие знатки.

Милостяшки — собирающие милостыню (не путайте с нищими), это были люди, вполне успешно общающиеся с «сильными мира сего».

Религиозно образованные мужчины «отче». О них я рассказу отдельно.

Вне общины

Вне конфессиональной общины стояли колдуны, владельцы чертей, в буквальном смысле люди вне Бога и без креста.

О старообрядческих крестах

Кстати, старообрядческий крест совсем не христианский, вот старинный старообрядческий северный крест.

Некоторые виды старообрядческих крестов подозрительно похожи на восьмилучевой Кологод.

О старинных дохристианских крестах можно почитать здесь.

Не попы, а «оссе»!

Адептами «старой веры» выступали «отче», «оссе» — духовные лидеры, наделенные исключительной духовной властью и ответственностью перед лицом общины за соблюдение чистоты религиозных убеждений, сохранение и соблюдение «дедовских» обычаев. Ими были холостые или пожилые мужчины, получившие конфессиональное образование.

Будучи главными посредниками между верующими людьми и Богом в окружающем их «чужом» мире, они исполняли таинства имянаречения, благословления, исповеди и поминовения, хранили и проповедовали представления о праведной жизни. Чрезвычайно важное значение в старообрядческой среде придавалось книжному знанию «отче», зачастую оно было «краеугольным камнем личного авторитета, даже если в других отношениях человек не являлся примером.

Авторитет «отче» укреплялся за ними благодаря аскетическому образу жизни и окружающему их ореолу святости, особой духовности и, не в последнюю очередь, происхождению из высоконравственной семьи, дару слова, личной нравственности.

Многие из «отче» и «книжниц» получили домашнее образование, воспитываясь в семьях потомственных наставников. Из известных династий современные жители называют Кинтушевых, Померанцевых, Бириновых, Бирючовских, Ерошенковых, принадлежащих к числу карельских первопоселенцев. Преемственность духовного водительства осуществлялась по благословлению старым «отче» нового, который обращался к нему со словами: «Благослови, отче».

Наставники жили обычно при моленных; их к тридцатым годам XX в. было пять в Новинке, Бирючово, Логиново, Коргорке, Моклоково. Внешне «отче» отличались от других одеждой — черным длинным платьем типа священнической рясы, так как правительственное установление 1883 г. запрещало им ношение церковного облачения.

Верующие величали наставников по отчеству, а за глаза называли «себе». «Отче», как и «богомолками», становились не по принуждению, а по осознанию собственного духовного пути, стремясь к нравственному совершенствованию и спасению души. Они сосредоточивали в себе широкий круг религиозных знаний (знание и умение читать старообрядческую литературу, знание «божественного слова» — молитвы, знание божественной сути явлений и многое другое); следовали в своей жизни строгим нормам старообрядческого бытия и были тем самым удалены (или выведены) за рамки повседневной жизни общины.

Конечно, точное следование правилам «чистоты», включая духовную и телесную аскезу, было не доступно и не возможно для всех членов старообрядческой общины. Поэтому эту аскезу, как бы за всю общину, несли духовные лидеры.

Самые уважаемые женщины — книжницы!

«Книжницы», «богомолки» (в других старообрядческих традициях «наставницы», «келейницы») — это наиболее религиозно грамотные пожилые женщины, исполнявшие учительские функции, знавшие устав богослужения, имевшие твердые старообрядческие убеждения. Книжницами также могли стать незамужние вековухи и вдовы.

Разрушение института духовных отцов в 30-40е годы привело к тому, что роль «отче» взяли на себя «богомолки». Благодаря тому, что многие из них происходили из династий «отче» и «книжниц», а некоторые (Бириновы, Бирючовские, Федоровские, Ерошенковы, Померанцевы) получили конфессиональное образование в Москве, в течение ряда десятилетий удавалось совершать обязательные таинства, моления, вести литургическую службу, сохранять относительно высокий уровень религиозной грамотности.

Обучение детей (мальчиков и девочек в возрасте от шести лет) словесной грамоте по «старонареченным» четьим и служебным книгам на церковнославянском языке, прежде всего по Псалтыри и Канонам, велось в моленных или на дому: «Учили Богу молиться, побожески петь».

В народе до сих пор отчетливо осознают значимость книжного знания и роль книги в старообрядчестве, по сути являющегося «религией книги». Да, именно потому мы в «Северной Сказке» держимся за книги в «бумажном», а не «электронном» виде.

Судите сами о трепетном отношении старообрядцев к собраниям книг. Библиотека одной из последних грамотных книжниц деревни Забелино М.Ерошенковой (ум. в 1989 г.) включает 20 старопечатных и рукописных книг ХVII-XX в., в числе которых преобладают книги для обучения и домашнего чтения.

Библиотека В.И. Рыбаковой (21 книга) сформировалась из разных источников: в ее составе книги из моленной деревню Бирючово, оставшиеся от прежних «оссе».

Вот как пояснила содержание некоторых из них современная владелица:

«эта книга цветна о том, как жить вперед будет, как началась жизнь»; эту «читают, когда родителей поминают в родительские дни»; это «кафизмы каждую неделю читаю».

В качестве примера приведу некоторые факты из жизни одной из особо почитаемых «книжниц» Ириньи Ивановны Бирючовской, умершей в 1987 г. в возрасте около 90 лет.

Родилась в деревне Бирючово; читать и писать по церковнославянски выучилась у своей тетки известной до нее наставницы Матрены Григорьевны Бирючовской. Замужем не была, имела серьезный физический недостаток; большую часть своей жизни провела при моленной, где и жила вместе со своей теткой. Рассказывающие о ней отмечали спокойный и жизнерадостный характер Ирибабки. Она отказалась от мирских радостей, посвятила себя добровольным самоограничениям и сосредоточению всех сил и помыслов на чистоте души. Соблюдение строгого поста, определенные пищевые запреты понималось (и сейчас понимается) как духовное испытание и очищение. В полной мере это относилось и к И.И.Бирючовской: «уже еле-еле брещала, но постничала: сладкого мало ела, чай не пила кипяточек».

К Иринье Бирючовской приходили люди из всех окрестных деревень с просьбой помянуть умерших родственников. Отмечу, что современные староверки, когда к ним обращаются с подобной просьбой, считают себя не вправе отказывать: «это самолюбство будет». Перед смертью, а умерла Ирибабка в Вербное воскресенье, огорчалась, что «книги будут голодные лежать» некому их будет читать, а надо бы, «тогда книги радуются».

В соответствии с существующей и поныне традицией, смертная одежда и саван, сшитые иглой назад, белая лестовка, свечи, иконка-складень были подготовлены И. Бирючовской заранее. По ее устному завещанию были распределены книги; на могиле был установлен старообрядческий «вересовый» (можжевеловый) крест, отсутствовали живые цветы и венки.

Провидцы и «милостяшки»

Наряду со «знающими», другими посредниками между мiром человека и сверхъестественным мiром выступали провидцы и «милостяшки»; они же предсказатели судьбы, вещая сила, связующая с миром предков, и вместе с тем угодные Богу, заступники перед ним за людей.

В карельской деревне Селище провидцы и милостяшки заселяли один из ее трёх концов. «Милостяшки» как люди бывалые, ходившие по святым местам, были рассказчиками различных историй и преданий о «святом» и «чудесном». Были среди них и толкователи сновидений, «видящие» судьбу.

Сон как пограничное состояние между жизнью и смертью имел немаловажное значение в восприятии мира карельских старообрядцев. Многие часовни были поставлены как «выснившиеся». Их явление во сне предрекает возможную перемену в судьбе, что связано со смертью или болезнью, вот почему необходимо дать завет найти реальное подобие приснившемуся, иначе «на душе неспокойно».

Матери, у которой очень серьезно болел сын, приснилась часовня, в которой она узнала одну из часовен в близлежащей деревне. Она отнесла туда заветное полотенце; после ее полусуточного моления в часовне сын поправился.

Снящиеся предки, умершие сородичи и знакомые раскрывают суть происходящего, передают «знания» (один из «знающих» перед своей смертью обещал другу «расскажу хоть во сне»), и конечно же предрекают будущее.

Современные староверки

Собирательный портрет карельских «книжниц» обладает рядом типических черт: преобладающее их большинство в прошлом были незамужними женщинами, отличавшимися строгими религиозными убеждениями, владевшими всеми тонкостями обрядов и повседневных основ «старой веры», осознавшими свою учительскую миссию.

Современные староверки становятся таковыми лишь в старости, приобретая знания «самоуком». Сокрушаясь о своем невежестве («верим, как умеем, может быть что-то делаем и не так, но теперь спросить не у кого»), они ободряются мыслью, что кроме них некому выполнять основные требы (имянаречение, исповедание и поминовение) и поддерживать литургическую службу.

Свою религиозность, верность святыням «книжницы», как и другие «верующие», проявили в отстаивании моленных, часовен, книг и в 30-е и в 60-е гг. двадцатого столетия, в периоды особых гонений на старообрядчество.

Так что и нам, желающим воссоздать представления наших предков о Мiре и о месте человека в нём, приходится приобретать знания «самоуком». Но ничего, мы справимся, друзья!
На благо!