Кто же верил в магию?

Противоcтояние волшебству и суеверию не означало неверия в их силу и воздействие. Напротив, в XVI, XVII и даже в XVIII в. существуют судебные процессы против колдунов, еретиков, описанные в истории наказания, особенно жестокими, вплоть до смертной казни, были наказания при подозрении в нанесении урона здоровью царской семье и приближенным.

А все продолжали верить в силу магии!

Специально теме прегрешения верующих, посещающих волхвови чародеев, посвятил Поучение Симеон Полоцкий в «Вечере душевной». Написанное им от имени священства слово, обращенное к пастве, давало наставления в нескольких направлениях:

«не пѣти бѣсовскихъ песен и не творити игръ, и всякаго безчинства, паче не ходити к волхвом и чародѣем, ниже призывати ихъ в домы».

Увещевание Симеона отличается особой угрозой наказаний всем участникам «непотребных» действий, как тем, кто обращается за помощью, так и самим волхвам и чародейникам. Начав с евангельской цитаты «не приидохъ воврещи миръ, но меч», автор далее уточняет, что это меч, «посекающий не тѣло и душу, но страсти тѣлесныя и душевныя».

Тему «плясания и играния» оставим для будущего рассмотрения, сейчас важна тема о волховании, в которой выражено почитание «чюждихъ богов». Будучи сопоставимы с бесами, для Симеона они отнюдь не воспоминание о дохристианских верованиях, а вполне современное насаждение бесовского мира. Его усиление Симеон видит в довольно прозаическом моменте – поиске помощи не от Бога, а от дьявола «чародѣюще или чародѣ призывающе».

Мировоззрению Симеона, утверждающего в этой же проповеди «разум просвещенный», свойственно соединение тварного мира и каждодневных дел, которые необходимо исполнять с той же идеей благочестия. Демонстрируя греховную приверженность человека «из юна» прибегать к помощи волхвов, Симеон угрожает ему «пагубами».

Со ссылкой на Ветхий Завет восклицает от имени Бога:

«Волхвъ да не живетъ».

И приводит примеры христианских царей (Константина, Феодосия, Иустиниана), повелевавших «творящыя волшевения убивати».

Со ссылкой на Василия Великого указывает, что как сами волшевствующии, так и их просители подвергаются шестилетнему очищению. Писатель находит выразительные именования волхва с негативной окраской: чревобасник, напѣватель, шептун, чародѣй, звѣздослов, дивосмотритель, вопрошаяй мертвыя.

Особое свойство чародея заключается в его «напѣвании и обавании» (использовании ложных молитв и заговоров), именно это отличает подлинного врача от ложного, лекарственные «напоения» которого не следует употреблять. Нарочито снижая и высмеивая примеры волхований, Симеон приводит обычай использования тины и грязи как оберега по пути в баню.

Спастись же можно верой и добрыми делами, возлетев ими «яко двѣ крилѣ голубинѣ» «до дому Божьего».

Здесь же, в этой части «Вечери», Сильвестр Медведев, который был редактором и издателем проповедей уже после смерти своего учителя, разместил «Слово на суевѣрии или суечестии», библейским ключом к которому стала евангельская притча о добром семени и плевелах.

Отмечу, что особенно злобно Симеон говорит о женском участии в гаданиях, стремясь всячески их опорочить и обвинить, проповедник пишет:

«Не вязания же токмо, но чародейства тебѣ аемлеши, бабы пияные изыблюшыяся въ домъ твой вводя...».

Если она упоминает имя Бога, нельзя считать ее «яко христианская есть жена», напротив, тем умножается ее грех.

Однако, перечисляя далее в тексте различные типы суеверий, Симеон в наименьшей степени касается темы лечения, видимо признавая легитимным использование народных средств лечения, но определяя границы того, что, по его мнению, является безусловной глупостью:

«Суетно есть от всякихъ болѣзней хартии нѣкихъ прицѣпление, дуновение же и словесъ нѣкихъ глаголание».

К чести Симеона, его воззрения отражают и реальную веру в волхование, и ложь, обман и дьявольское искушение, «разуму противнаѧ, грѣхъ наносящая, а множицею и вѣчно душу погубляющая». Эта тема появится у него в виршах «Вертограда многоцветного»:

«Лучше убо от скорби вѣрным умирати, неже бабы, шептуны в помощь призывати».

Тема излечения станет основной в рукописной проповеди сборника «Статир», созданного в последней трети XVII в. анонимным автором, протопопом церкви Похвалы Богородицы в Орле-городке, на тот момент центре строгановских владений.

Христос «магичил»? Как же так?

Да, христиане гордятся теми библейскими притчами (легендами), в которых Иисус Христос являл чудеса божественного излечения. А если присмотреться внимательно? Не языческая ли магия здесь светит своим неугасимым светом?

Разглядим внимательно притчу об излечении расслабленного в купальне (Ин. 5: 1–16), в изложении анонимного автора в рукописи «Статир».

В заголовке анонимный автор делает акцент на излечении человека, верного Богу, и предлагает размышлять о необходимости веры не только при испытании болезнью или бедой.

Надо отметить стремление автора, которое было прописано в его Предисловии к Статиру, найти наиболее близкие его современникам темы, и желание укрепить веру в сложное переходное время пронизывает буквально все проповеди рукописи. Особенности автора «Статира» заключаются в удивительном умении для привлечения внимания слушателей использовать жизненные детали в соотнесении с вечностью христианских образов.

Описывая функцию Христа – врачевателя душ, автор обращается к воссозданию обстановки лечения больного, когда по замыслу врача «недужнаго мыютъ в банѣ, и язвы легкостию мягкою губою отираютъ, листвиемъ обвивающе, и сладкими питии врачевскими напаяваютъ, и во окошникъ отводятъ и различными плоды питаютъ», а с другой стороны, когда нужно, то и «гладом морятъ и жаждею, и горким зелиемъ напаяваютъ, и рѣжутъ и огнемъ палятъ», но все это чтобы «здравие недужному подати».

Вот те на! А где же простое благодатное возложение рук? Вполне себе народная целебная магия!

Теперь о текстах, в которых есть, скажем так, откровенно магические вставки. Это – та же самая «Пистис София», самый длинный и самый поздний из сохранившихся гностических текстов первых веков н.э. В ее первых трех книгах магические влияния относительно невелики, а вот четвертая книга, которую обоснованно считают вообще изначально отдельным трактатом, позже «подшитым» к трем первым книгам, магические влияния весьма существенны.

Описывается некий обряд, проводимый Иисусом Христом вместе со своими учениками.

— Когда же Иисус говорил это, Фома, Андрей, Иаков, Симон Кананит были на западе, повернувшись лицами своими на восток. Филипп же и Варфоломей были на юге, повернувшись лицами на север. Остальные ученики и ученицы стояли позади Иисуса.

Иисус же стоял у жертвенника.

И воскликнул Иисус, повернувшись к четырем углам мира со Своими учениками, которые все были одеты в льняные облачения, и сказал:

―Йота (iÇwta)‖ – поскольку Всѐ зародилось;

―Альфа (alva)‖ – поскольку Всѐ вернется на круги своя;

―Омега (=w=w)‖ – поскольку грядет Завершение всех Завершений.

Когда же Иисус промолвил сие, Он сказал: «Отец всего Отцовства Бесконечного, услышь Меня во имя учеников Моих, которых Я привел к Тебе, чтобы они могли уверовать в каждое слово Твоей истины. И да соделай всѐ то, к чему Я призову Тебя, ведь Я знаю Имя Отца Сокровищницы Света».

Затем Иисус, который Абераненфор, снова возопил, произнеся имя Отца Сокровищницы Света, и сказал Он: ― Все Тайны Архонтов, и Власти, и Ангелы, и Архангелы, и все Силы, и все, что принадлежит Невидимому Богу по имени Ахраммахамари, и Барбело, Пиявка, да отступят прочь и отойдут к Правой Части.

И в то же мгновение все Небеса пошли на запад, со всеми Эонами, и со Сферой, и со всеми их Архонтами, и со всеми их Силами».

Таким образом, из текста достаточно четко следует, что это была не просто некая литургия под открытым небом, но магико-теургический акт, причем как магическое имя самого Иисуса – Абераненфо[р], так и некоторые имена призываемых им божеств – Аграммахамари и Барбело имели явно не библейское происхождение, но были вполне вписаны в контекст позднеантичной магии (а многократно упоминаемая в том же «Апокрифе Иоанна»). Кроме того, правая и левая части – прямое указание на светлые и темные стороны (понятно, что правая – это светлая сторона), и заклинание архонтов или божеств этими частями должно было уравновесить миропорядок.

Словом, магия — неотъемлемая часть взаимодействия человека и Мiра, только христианская церковь присваивает магию себе, для того, чтобы вершить чудеса.

Совершенно иная ситуация сложилась в конце XX — начале XXI века. Читая полные иронии строки из труда Ф. Буслаева полуторавековой давности, удивляешься их злободневности:

«Теперь и духовенство взялось за ум и, желая усвоить себе ту же ревность пропаганды, думает попробовать свои силы на невозделанной почве простонародного невежества.»

***

Возвращаясь к мысли неистребимости язычества на Руси, хочу подчеркнуть, что именно магическая составляющая культуры показывает истинные верования нашего народа.

В следующей статье посмотрим, как же сохранялась народная магия все века насаждения христианства.

На благо!